Lawneed

Постановочно государство определяет себя через суверенитет власти государства; покрываемую государством территорию на суше и море; заселяющее государство население.

Государства, обладающее качеством неотъемлемого суверенитета, юридически равнозначны.

В рамках современного международного права государства строят свои отношения друг с другом на основе принципа суверенного равенства. «Организация (ООН) основана на принципе суверенного равенства всех ее Членов» — записано в п. 1 ст. 2 Устава ООН. Устанавливая принцип суверенного равенства всех государств, современное международное право через констатацию фактического различия между государствами — членами мирового сообщества создает надлежащие условия (Устав ООН, Статут Международного суда) для равноценного участия всех без исключения государств в процессах выработки международного права, его применения и обеспечения. Органом по обеспечению международного права в современном сообществе государств является Международный суд ООН. И он открыт для представления ему дел для рассмотрения всеми государствами мира на равнозначной юридический основе.

Устанавливая положение, согласно которому суд открыт для государств-участников (ст. 35), Статут Международного суда определяет, что государства — участники Статута могут в любое время заявлять, что они признают без особого о том соглашения, ipso acto, в отношении любого иного государства, принявшего такое же обязательство, юрисдикцию Суда обязательной по всем правовым вопросам (ст. 36).

Обозначение возможности принятия юрисдикции Суда конкретно по «правовым» вопросам носит по общему признанию науки и практики международного права исключительно формальный характер. Не проводя различия между правовыми и неправовыми спорами, международное право через запрет non-liquet предписывает востребованность судебного урегулирования любых могущих возникнуть споров между государствами. Международное право как целостная и законченная система права создает (через Международный суд) оптимальные условия для разрешения любого спора, переданного ему сторонами. Международный суд как орган международного правосудия не может отказаться вынести решение за отсутствием или неясностью подлежащей применению нормы права (ст. 11 Образцовых правил арбитражного процесса). Независимость государств во внешних делах в сочетании с принципом суверенного равенства позволяет всем государствам участвовать в юридически равноценном режиме во всех процессах нормопроизводства, правоприменения и обеспечения, осуществляемых в рамках ООН и вне организации. Постановление Постоянной палаты международного правосудия от 7 сентября 1937 г. по делу «Лотус» (между Францией и Турцией), согласно которому международное право регулирует отношения между суверенными и независимыми государствами, носит постановочный характер в международном правопорядке. Правило par in parem non habet imperium — равный не имеет власти над равным себе, — проявляясь через принцип суверенного равенства государства, создает нормальные условия для мирных, упорядоченных на основе права взаимоотношений.

Международные организации обоснованно рассматриваются как второстепенные и производные субъекты международного права. Второстепенные потому, что основными субъектами международного права выступают государства. Такими признаками, какими обладает государство (суверенитет, независимость во внешних делах и верховенство власти на определенном пространственном протяжении территории), международные организации, разумеется, себя не характеризуют. Отсюда и результат — второстепенный субъект международного права. Будучи таковыми, международные организации в логичном порядке не имеют собственной воли. Заключая договоры с государствами в соответствии с положениями Венской конвенции 1986 г. о праве международных договоров между государствами или между международными организациями, они не проявляют свою собственную волю (которой нет), а осуществляют свою компетенцию, которой они наделены по Уставу. Международная правосубъективность международной организации, подтвержденная Международным судом в консультативном заключении 1949 г. по делу о возмещении ущерба, понесенного на службе ООН, на практике проявляет себя в компетенции. В.М. Шуршалов, вполне обоснованно отвергая факт наличия у международной организации собственной воли, логично сводит всю проблему к компетенции. Концептуальная схема соотношения воли и компетенции международной организации показана В.М. Шуршаловым действительно убедительно в части доводов показательно фактически. По своему содержанию, констатирует В.М. Шуршалов (указ. соч., с. 61—62), воля международной организации сводится к компетенции, которой наделяются организации ее членами. И далее уже конкретно уточняется: к обязанности точно, в соответствии с учредительным актом, выполнять волю создателей международной организации. Общий вывод авторитета российской международной юриспруденции логичен и однозначен: организации не имеют своей собственной суверенной воли. Международные организации обладают конкретной компетенцией и на них возложена обязанность выполнять ту действительно суверенную волю, которой обладают государства как суверенные носители этой воли. Осуществляя свое свободное волеизъявление через учредительный акт международной организации, государства создают личность по обслуживанию своих собственных интерес именно через эту конкретную организацию. Представленные выводы по линии соотношения суверенной воли государств — учредителей международной организации и причин создания организации, природы компетенции, задач организации всецело подтверждаются в консультативном заключении суда, когда он говорит, что учреждение ООН являлось кульминационным моментом протяжении всей истории международного права, когда его развитие определялось потребностями международной жизни. Это самое важное: создание в июне 1945 г. международной организации цели и принципы которой зафиксированы в ее Уставе, явилось результатом совместной заинтересованности всех государств мира и определялось «потребностями международной жизни». В аспекте возложения на международную организацию соответствующих задач в консультативном заключении суд говорит о данном организации поручении по выполнению «определенных функций» и возложении на нее сопутствующих этому обязанностей и ответственности. И здесь предметно упомянуть о наших теоретических выводах, подкрепленных убедительной аргументацией В.М. Щуршалова (о наличии у международной организации не собственной воли, а именно компетенции): суд говорит о том, что в порядке выполнения международной организацией возложенной на нее обязанности и ответственности государства «наделили ее компетенцией, необходимой для эффективного выполнения этих функций».