Lawneed

В 20-е – 30-е годы XX в. в регионах Дальнего Востока России предусматривались льготы по сельскохозяйственному налогу хозяйствам, принявшим к себе воспитанников детских домов. В середине 20-х годов XX в.

Осуществлялась передача беспризорных детей и части контингента детских домов в крестьянские семьи (не более двух детей в семью). Размер единовременного пособия, выдаваемого крестьянским дворам, принимавшим на воспитание детей, составлял 50 рублей. В 1925-1926 гг. в крестьянские и рабочие семьи было передано 25 детей, а в 1927г. – уже 208. К середине 30-х годов число патронируемых в крае достигло 1850 человек.

В 1925 году в стране началась компания по усыновлению детей, чтобы разгрузить детские дома. Но спустя какое-то время, Российское государство вынуждено было вновь вернуться к передаче детей в приемные семьи на основании письменного договора о воспитании. Гражданин, заменивший ребенку родителей, пользовался самой разнообразной помощью со стороны государства: ему выделялись средства для хозяйственного обзаведения, выплачивалось ежемесячное пособие на содержание приемного ребенка, предусматривались налоговые льготы и др. К середине 30-х годов на патронате находилось уже 38 тыс. несовершеннолетних.

В самом общем виде отношения патронирования, существовавшие в России в те годы, можно свести к следующим моментам:

- патронирование производилось на добровольных началах;

- гражданин-воспитатель (патрон) получал вознаграждение за свою деятельность;

- дети передавались на воспитание государственными органами власти и управления, что позволяло контролировать законность и правильность передачи несовершеннолетних в семьи;

- срок патронирования всегда ограничивался (от 5 месяцев до 3, 14, 16, а позднее – и 18 лет).

В годы Великой Отечественной войны поднялась вторая волна детской беспризорности, что обусловило возрождение практики передачи детей-сирот в семьи.

В 1957 г. делается попытка изучения особенностей патронатной семьи: А.И. Довгалевская описывает мотивы патронирования, критерии выбора ребенка, некоторые социальные характеристики семей, демонстрирует достаточно высокую эффективность данной модели воспитания детей-сирот.

В таком виде патронат просуществовал до 1 ноября 1969 г., т. е. до введения в действие нового Кодекса о браке и семье РСФСР. Согласно новой партийно-государственной политике школы-интернаты были признаны лучшей формой воспитания и обучения детей, а институт замещающей семьи прекращал свое существование. Отказ от этой формы воспитания объяснялся коммунистическими идеями: воспитание должно осуществляться на безвозмездной основе, лишь в силу морального долга. К тому же, считалось, что отпали условия для детской беспризорности и безнадзорности (патронат вводился как один из способов борьбы с ними).

В 1988 г. реанимация патронатной модели была связана с политикой «перестройки и гласности». При активном участии западных миссионеров стала активно возрождаться патронатная система воспитания детей.

Итак, рассмотрев процесс развития семейных форм воспитания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, можно выявить как положительные, так и отрицательные стороны организации обустройства этой категории детей.

Исторические уроки внедрения семейных форм воспитания для современного российского государства состоят в следующем:

- власти боролись с беспризорностью и преступностью несовершеннолетних, а не защищали законные права и интересы ребенка;

- коллективная ответственность не оправдывала себя в должной мере из-за отсутствия соответствующего законодательства и нормативно-правовой базы;

- в обществе господствовало мнение, что замещающие родители должны брать на себя обязанности по воспитанию детей-сирот на общественных началах и энтузиазме.

Анализ отечественного исторического опыта социальной помощи детям, оставшимся без попечения родителей, показывает, что наибольшую эффективность дает их воспитание в замещающей семье, поскольку оно гарантирует обеспечение безопасность и защищенности ребенка. Также семейно воспитание имеет больше возможностей для развития детей по всем направлениям, нежели общественное.